Рузский Курьер / Малая родина

В музее Боевой славы рузской гимназии № 1 хранится альбом «Защитников Родины помним», сделанный учениками в 70-е годы прошлого века. На одной из страниц пожелтевшая фотография бойца Красной Армии, рядового Аникина Николая Алексеевича. Сопровождали ее бесхитростные строки из сочинения рузского школьника Алеши Аникина. Его добрые слова, посвященные любимому папе, поведали нам, как в годы Великой Отечественной войны земляк и выпускник нашей школы, красноармеец Аникин работал водителем на Дороге жизни. «Орден в моем доме» — так озаглавил свой небольшой рассказ Алеша.
Спустя годы руководитель музея рузской гимназии № 1 Алла Сапегина, хорошо знакомая с автором этих пронзительных строк, встретилась с ним. Нам удалось узнать подробности судьбы русского солдата. Жизненный путь Николая Аникина помогли нам восстановить и руководители пожарной части города Рузы, где около 30 лет проработал наш герой. Хорошим подспорьем для нас стали «Воспоминания и размышления» маршала Советского Союза Г. К. Жукова (глава 13 «Борьба за Ленинград»), «Страшная цена победы. Неизвестные трагедии Великой Отечественной» В. Абатурова, М. Морозова, Р. Португальского. Спасибо всем, кто помог нам в этой работе!

НАЧАЛО ВОЙНЫ. ЛИЕПАЙСКИЙ ПОГРАНОТРЯД

За год до вторжения безжалостного врага, в 1940-м, Николай Алексеевич был призван в ряды РККА, в пограничные войска. В военной книжке красноармейца Аникина отмечено место службы — Либавский пограничный отряд на территории Латвийской ССР (ныне город Лиепая).
Десяти месяцев не прошло, как Николай надел фуражку с зеленым околышем — война! Первый удар на себя приняли пограничники. Не имея тяжелого оружия, зенитных и противотанковых средств, они отражали атаки превосходящих сил противника. Ни одна пограничная застава не отступила с линии границы без приказа.
В западный Либавский 12-й погранотряд входило 25 застав численностью 1090 человек, из них только одна на суше, остальные на море. 22 июня 1941 года в 3.30 утра заставу подняли по тревоге, немцы начали бомбить город и порт. Были большие потери; в тот же день Николай возил на заставу пополнение, видел, как наступают немцы. Лиепая продержалась шесть дней.
26 июня красноармеец
Аникин ходил в штыковую атаку, были случаи, когда немецкие солдаты сдавались в плен, но наши в плен их не брали. В первые дни боев погиб друг и сослуживец Николая, Петр Конев.
На десятый день войны ситуация на заставе стала критической: враг сокрушал наших бойцов моторизированными мускулами. Рядовой Аникин с карабином и гранатами под колесами родной полуторки приготовился принять смерть.
О чем думает солдат в такие минуты? Сыну своему рассказывал, что думал о матери… Но смерти не удалось пожать ниву: откуда ни возьмись зампотех на машине, он и вывез Николая из-под огня. «Повезло», — скажет солдат. А дальше — отступление, с заставы эвакуировали семьи пограничников. Приказано было вывезти имущество, документы в несгораемых сейфах, но немцы наступали стремительно, многое пришлось сжечь. Отступали до Ленинграда.

БЛОКАДА ЛЕНИНГРАДА. ДОРОГА ЖИЗНИ

10 июля 1941 года германская группа армий «Север» возобновила наступление в Прибалтике, стремясь овладеть Ленинградом и уничтожить советский Балтийский флот. К 28 августа немецкими войсками был взят Таллин. Защищавшие его войска и корабли Балтийского флота под непрерывными ударами авиации с тяжелыми потерями прорвались по заминированному Финскому заливу в Кронштадт. На дальних и ближних подступах к Ленинграду советскими войсками и жителями города были сооружены мощные оборонительные рубежи, позволившие на месяц задержать продвижение врага. Все же 8 сентября немецкие войска в районе Шлиссельбурга вышли к Ладожскому озеру, отрезав Ленинград от основной территории страны. С севера город блокировали финские войска. После того как попытки штурма провалились, гитлеровцы перешли к длительной осаде. В кольце оказалось более трех миллионов человек.
Разрозненные советские войска уперлись в реку Лугу. Переправы не было, автомашины пришлось бросить. Вплавь, привязав проволокой к шее водительские права и книжку красноармейца, Николай с другими бойцами добрался до противоположного берега. В Ленинград прибыл в тот день, когда немецкая авиация разбомбила Бадаевские склады, сгорели все запасы продовольствия, он видел, как закипал и тек по улицам жженый сахар…
Всех, кто отступал от границы, отправляли на переформирование, и Николай Алексеевич попал в Кронштадт, где целую неделю числился моряком, но городу нужны были водители и он был направлен в 10-й отдельный железнодорожный батальон.
7 сентября в бою был ранен в руку, а после госпиталя попал в 226-й конвойный полк НКВД. Часть располагалась рядом с Эрмитажем, на улице Халтурина, дом 33. Николай Алексеевич возил пулеметный расчет в места высадки немецкого десанта. Ленинград оказался в блокаде, нужны были боеприпасы, продовольствие, необходимо было эвакуировать из осажденного города детей, больных, стариков, женщин. Поэтому Николая командировали на Ладогу, в поселок Кобона, где и началась его служба на Дороге жизни.
Единственным путем тогда для эвакуации людей из блокадного Ленинграда, для доставки провианта и военных грузов обратно в город в сентябре-ноябре 1941 года было Ладожское озеро, по которому ежедневно курсировали корабли Ладожской флотилии. Было очевидно, что до наступления холодов немецкое кольцо вокруг города прорвано не будет; для того, чтобы избежать возможности полной блокады Ленинграда в зимнее время, необходимо  было в кратчайшие сроки найти выход. И такой выход был найден — это идея создания ледовых переправ через Ладожское озеро, которые позднее получили название «Дорога жизни».
Оставлять трехмиллионный город на целую зиму без снабжения — фактически означало обречь его жителей на верную гибель. Работы по созданию ледовой переправы начались. Сначала в результате титанической работы Управления тыла по Ленинградскому фронту была менее чем за месяц собрана вся имевшаяся на тот момент информация о перевозках тяжелых грузов по льду, а также о ледовом режиме конкретно Ладожского озера. В результате этих исследований выбрали наиболее подходящий для переправы маршрут Новая Ладога — Черноушево — Лемассарь — Кобона. 20 ноября 1941 года по Дороге жизни пошли первые гужевые повозки, а днем позже и знаменитые ГАЗ-АА (полуторки).
Дорогу жизни немцы окрестили на свой манер — «Дорогой смерти». Враги пытались уничтожить переправу налетами авиации и артиллерийскими удары по озеру. Поэтому многие шоферы полуторок при движении в ночное время ехали, не включая фар, чтобы хоть как-то обезопаситься от ударов авиации, можно сказать, что ехали они практически вслепую. Шоферы, работавшие на Дороге жизни вообще достойны отдельной истории. Они проводили при жутком холоде (большинство даже ездили с открытыми дверьми, чтобы можно было успеть выпрыгнуть в случае провала под лед) по 12 часов за рулем, совершая за день по пять-семь рейсов через все Ладожское озеро, но при этом получали такой же скудный паек, как и простые блокадники.
Смерть вновь обошла рядового Аникина, но, как это иногда бывает на войне, семья его дважды получала похоронки. Племянница Николая Алексеевича, Н. А. Захарова побывала в Ленинграде в мирное время. На Пискаревском мемориальном кладбище увидела на одной из плит надпись: «Рядовой Н. А. Аникин — пал смертью храбрых».
Красноармейцу Аникину пришлось испытать все, что выпало на долю ленинградцев. Несмотря на все ужасы войны, Николай учился, успел повысить классность, курсы водителей проходил в автошколе на Невском проспекте.

В январе 1943 года блокада Ленинграда была прорвана, измученный город получил передышку.
В марте 43-го красноармейца Аникина перевели в 599-й гаубичный артиллерийский полк, входивший в состав Ленинградского фронта. Помнит, как однажды ночью молодого водителя подвели к новенькому «Студебеккеру»: «Вот тебе машина». Осваивать пришлось на ходу, но ничего, приноровился. Всего за годы войны советская армия получила по ленд-лизу 376 тысяч грузовых автомобилей, 51 тысячу джипов, восемь тысяч тягачей.
Воевал у станции Мга, у Красного Бора. Сыну Алексею потом рассказывал, как в деревне Красный Бор, где немцы держали в «котле» наших бойцов, было приказано доставить полевую кухню. На подступах широкое поле, любое движение прекрасно видно фашистам, поэтому передвигались по ночам. Он прицепил кухню к грузовику и повез обед солдатам в деревню.
Неспроста это место называли «долиной смерти» (сколько было их за годы войны?), тут же над полем засвистели мины, одна из них разорвалась перед машиной, огромный осколок прошил полуторку насквозь. Николай залег в траншею. Обстрел прекратился, он сел в кабину. Из темноты вышли два солдата. Они сказали, что с ними раненый, которого надо отвезти в госпиталь. Кое-как на разбитой машине Николай привез раненого в Колпино, в госпиталь, а сам поставил грузовик на ремонт. Утром солдаты увидели машину отца и не поверили, что водитель цел и невредим, и на такой разбитой машине смог вывезти бойца!

НА ЗАПАД!

Погнали немцев. Ленинградская, Новгородская, Псковская области… Шли по тем же местам, по которым отступали в 41-м.
Немцев гнали до самой Прибалтики, освободили Ригу, Тарту, Выру и другие города. К марту 44-го полк был сильно потрепан. А впереди была Польша, Гданьск. Из Польши его с товарищами откомандировали в Коломну — получать новые американские автомашины, прибывшие по лендлизу. Так Николаю посчастливилось увидеться с родными.
Его 599-й гаубичный полк участвовал в штурме Кенигсберга. Красноармейца Аникина за взятие нацистской цитадели представили к награде (орден Славы III степени, медаль «За взятие Кенигсберга»), но наградные документы где-то затерялись. Затем полк был переброшен под Варшаву, а дальше двинулся на Одер. Гаубичный полк попеременно входил в состав войск Первого и Второго Белорусских фронтов, бросали его вдоль всей линии огня. Орудия полка били и по Берлину, именно там 7 мая 1945 Николай Аникин был награжден орденом Красной Звезды.
Награда эта была получена за спасение боевой техники: Николай тогда работал на бензовозе, на передовую возил горючее. Однажды он заправлял машину, а в это время наша батарея вела огонь по врагу, немцы засекли наши орудия и открыли ответный огонь. Немецкий снаряд разорвался совсем рядом. Заправщика, стоявшего рядом, отбросило взрывной волной. Падая, он облил одежду бензином и загорелся, от этого вспыхнул шланг, по которому поступал бензин, машине угрожал взрыв. Николай стоял в кузове своей машины. Он выскочил из кузова, сел в кабину и вдавил педаль акселератора до упора. Взрыва, грозящего сотнями жертв, удалось избежать благодаря мужеству рузского парня. Отогнав машину, Николай вернулся, землей закидал горящую одежду заправщика (тот остался жив).
Были и другие награды: медали «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За взятие Берлина», «За победу над Германией». Боевой путь Николая Алексеевича можно проследить и по благодарственным письмам Верховного Главнокомандующего маршала Советского Союза И. В. Сталина:
* 19.10.1944 — за овладение Ригой;
* 29.01.1945 — за вторжение в Германию;
* 03.03.1945 — за вторжение в Косьцежину (Берент);
* 30.03.1945 — за овладение Гданьском (Данцигом);
* 23.04.1945 — за вторжение в Берлин;
* 02.05 1945 — за овладение Берлином.
Ефрейтор Аникин продолжал службу до апреля 1946 года. Тогда он возил командира полка, с ним побывал в Потсдаме, где 8 мая 1945 года был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. В зоне оккупации союзников с ним произошел казус, едва не обернувшийся для орденоносца суровым наказанием — неизвестный «союзник» снял с их «Виллиса» колпаки с колес. Командир полка закрыл глаза на недогляд своего проверенного водителя, мол, «сами отвалились на немецких колдобинах».
Война закончилась, и не было в Рузе счастливей матери, чем Серафима Ивановна: все ее сыновья вернулись с фронта живыми! Петр Алексеевич до войны работал в Рузском отделе НКВД, был водителем начальника ОВД лейтенанта госбезопасности С. И. Солнцева, а во время войны служил артиллеристом на Украинском фронте. Победу встретил в Торгау, там, где 25 апреля 1945 года советские войска и войска союзников замкнули кольцо окружения вокруг Берлина. Алексей Алексеевич — танкист, участвовал в битве под Сталинградом в дивизии генерала А. И. Родимцева. Александр Алексеевич девять лет прослужил во флоте, сначала на Кольском полуострове, а после разгрома гитлеровцев воевал на Дальнем Востоке с японцами.
После службы Николай Алексеевич работал на мебельной фабрике, а в начале 50-х годов перешел в пожарную охрану, где проработал водителем 28 лет. Работал так же честно, как и служил: был награжден знаком «Отличник пожарной охраны». О себе Николай Алексеевич говорил, что ему по жизни везло: прошел войну, женился, успел вырастить двоих сыновей, дождаться внуков…
Умер Николай Аникин 29 октября 1989 года.

ОТ АВТОРОВ

Записано со слов младшего сына Николая Алексеевича, Алексея Николаевича. Алексей Аникин, как и его отец, выпускник рузской средней школы, после окончания педагогического института работал учителем труда и черчения. Сегодня династию классных водителей-спасателей продолжает старший сын Николая Алексеевича — Сергей Николаевич, он в пожарной охране уже более 20 лет. Крошечную фотографию отца 2х3, сделанную в 1941 году в Ленинграде, носит постоянно вместе с водительскими документами.
В ходе работы над нашим исследованием у нас возникло много вопросов, на которые не смогли дать ответ интервьюеры:
* Где затерялись наградные документы Н. А. Аникина, можно ли восстановить справедливость?
* Где и как проходила военная служба братьев Николая Алексеевича?
* Увековечены ли имена водителей Дороги жизни в Санкт-Петербурге?
Поиск продолжается…

Алла Сапегина, учитель истории гимназии № 1 города Руза
Ученики 10 класса Владимир Загребин, Артур Присакарь