Епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон:"Церковь - это не полицейская организация"
Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев подписал закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», который регламентирует оказание медицинских услуг населению России.
Согласно принятому закону, в частности, запрещены клонирование человека и эвтаназия, определен формат платных и бесплатных услуг. Документ также разрешает суррогатное материнство и вводит время ожидания перед принятием женщиной решения об аборте на срок до 12 недель.
Почему Церковь не выступила более решительно против закона, который нарушает одну из главных заповедей Христа «Не убий», и к каким последствиям для общества может привести разрешение сдавать в аренду свое тело? На эти вопросы отвечает председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон:
— Церкви не показывали последнюю редакцию закона и не спрашивали, согласна она с ней или нет. Церковь не присутствует в Госдуме как партия. Церковь ясно высказала свою позицию по всем спорным вопросам того, на тот момент, законопроекта. Церковь предложила «неделю тишины» не потому, что согласна с абортами, а потому, что это должно помочь женщинам осознать, что они совершают грех. Есть статистика, которая показывает, что примерно 10 процентов женщин отказывается от аборта после «недели тишины».
Церковь — не полицейская организация, которая что-то запрещает или разрешает на законодательном уровне. Она борется с грехом и не устает напоминать, что грех — это смерть, и то, что он губит человека. По церковным канонам, женщина, совершившая аборт, отлучается от Причастия на длительное время. При этом Церковь помогала, помогает и будет помогать женщинам решить проблемы, толкающие на аборт, если они готовы сохранить ребенку жизнь.
В отношении суррогатного материнства, мне кажется, что оно приведет к дальнейшему разрушению семьи, которая как никогда нуждается сейчас в поддержке и заботе. Будет все больше детей, не знающих своего отца. Ведь право иметь ребенка с использованием этих технологий получают и одинокие женщины. У нас и так много мальчиков, у которых нет отца, а мальчику, чтобы стать настоящим мужчиной, он необходим.
Закон также дает право иметь ребенка мужчине и женщине, которые не состоят в браке. Но, согласитесь, забота отца о своем ребенке в семье — это одно, а забота мужчины о ребенке, которого воспитывает сожительница — это другое. С другой стороны, закон сделает более циничным отношение к рождению детей. Будут разрушаться естественные чувства у матери, которая вынашивает детей на продажу.
Этим законом попирается святость материнства. Понятно, что нужда иногда заставляет людей совершать безнравственные поступки, но законодательно закреплять их право на это неверно. Вот почему этот закон, как мне кажется, может иметь самые гибельные последствия для общества и для семьи.
К несчастью, создание подобных законов не чья-то злая воля, а продукт дезориентированного сознания нашего общества. Ведь законодатели ориентируются на то, как мыслит общество. Церковь, конечно, не отделяет себя от общества, но ее задача — свидетельствовать об Истине. И если общественные представления противоречат учению Церкви, заповедям Христа, мы обязаны говорить об этом открыто. Церковь, заботясь о сохранении института семьи, стремится не допустить того, чтобы наше общество превратилось в атомизированные личности, между которыми нет никакой подлинной глубокой связи. Но, к сожалению, законодательство подчас способствует развитию этого разрушительного процесса.
