Спать в наряде не положено!
Зима в тот год была особенно сурова, снега выпало достаточно много, а морозы заставляли трещать ветки сосен и елей, что стояли вокруг полкового плаца. Дело было в субботу, одним из дневальных заступил паренек из нашего взвода. В банный день, как обычно, грязное белье собирали в огромные тюки, увязывали все это простынями и складывали в сушилку. Тюков было достаточно много, как-никак в подразделении служило около 80 человек.
Глубокой ночью, когда основную работу по поддержанию порядка наш дневальный выполнил, а до утра оставалось еще ого-го сколько, он зашел в сушилку, примостился у окна на одном из тюков и за созерцанием огромных сугробов вокруг плаца как-то незаметно уснул.
Сушилка вполне соответствовала своему предназначению, в ней было полутемно и достаточно жарко, а от большого количества мягких тюков с бельем еще и комфортно.
Бойцы иногда проходили мимо пустой тумбочки по пути в туалет, но никто спросонья не обращал внимания на отсутствие дневального: ночью как-то не принято было к этому придираться, мало ли чем он сейчас занимается. Но в конце концов нашелся один бдительный, он не поленился осмотреть бытовку и ленкомнату, заглянул и в сушилку, а потом, никого не найдя, разбудил старшину. Подняли отдыхающего дежурного по подразделению и вместе еще раз осмотрели территорию.
Начиналась тихая паника, нас тоже разбудили и начали осторожно выпытывать, не было ли чего-нибудь особого в поведении парня и не получал ли он плохих писем из дома. Честно говоря, такие вопросы в неурочное время легко вводили в ступор, но, вникнув в ситуацию, мы тоже включились в поиск. Наверное, наша убежденность в том, что никаких дурных мыслей у хлопца не было, несколько успокоила сержантов. В конце концов, старшина в очередной раз открыл дверь сушилки, обозрел гору белья и сделал пару шагов к окну. Нет ничего удивительного в том, что в полутемной комнате он за что-то зацепился ногой, удивительно то, что это что-то ответило ему мычанием. Оказалось, был носок сапога. Враз раскидали все кули и обнаружили в самом низу мирно спящего дневального.
На радостях, что все обошлось, старшина дал ему затрещину, чего за ним никогда прежде не замечалось. К затрещине прилагались еще и три наряда внеочереди, но это дело житейское, сколько их было, этих нарядов-то…
В сушилке же, чтобы не сморило, больше никто не отваживался сидеть ночью.