Великая война на перекрестке мнений:

версии или диверсии?

«Русский курьер» открывает цикл публикаций, основой которых стали доклады, прозвучавшие на конференции «Научный православный взгляд на ложные исторические учения». Докладчиками на научно-православном форуме выступили иерархи Православной Церкви, известные ученые и общественные деятели. Всех их объединяло одно — желание дать отпор многочисленным фальсификаторам отечественной истории и довести до людей правду. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию доклад ученых работников из Казанского государственного технологического университета — доктора социологических наук, профессора А. Р. Тузикова и кандидата исторических наук, доцента О. Л. Малышевой. Тема доклада — правда о Великой Отечественной войне.

65 лет отделяют нас от Победы в самой кровопролитной войне за всю историю человечества, но бои за нее на идеологическом поле идут до сих пор. Предпринимаются попытки дать иную, антироссийскую интерпретацию событий 1941–1945 годов в контексте следующих тезисов:

Версия 1:  Решающий вклад в разгром Гитлера внесли западные союзники, которые якобы и воевали эффективнее (с меньшими потерями), и с мирным населением обращались гуманнее, и несли освобождаемым народам свободу и демократию, а не тоталитарный коммунизм. Здесь уместно вспомнить, с какой бессмысленностью и беспощадной жестокостью совершались англо-американскими ВВС тотальные бомбардировки Германии и Японии, цена которых — 135 тысяч человек погибших в Дрездене, 71 тысяча в Хиросиме, 84 тысячи в Нагасаки.

Версия 2:  Вторая мировая война в Европе была не только войной нацизма и коммунизма («концепция двух тоталитаризмов»), но и освободительной войной народов СССР за свою свободу и независимость. Отсюда и стремление превратить в национальных героев, воевавших против советских войск бойцов Украинской повстанческой армии (УПА), Организации украинских националистов (ОУН) и всех ее структур — спецбатальонов гитлеровского абвера, «Полесской сечи» Тараса Бульбы-Боровца, дивизии СС «Галичина» на Украине, эсэсовские формирования стран Прибалтики.

Только в Украине по истории ОУН и УПА за последние десять лет издано свыше 30 монографий, в которых их деятельность характеризуется самым позитивным образом. Между тем, ОУН участвовала в установлении и осуществлении оккупационного режима в Украине, Белоруссии, России, Молдове, Польше. На оуновцах лежит вина за гибель 5,5 миллиона мирных жителей Украины и за отправку на фашистскую каторгу 2,5 миллиона остарбайтеров.

В Литве националистическими организациями было уничтожено около 500 тысяч человек гражданского населения и около 200 тысяч военнопленных, вывезено на каторжные работы в Германию 40 тысяч человек.

Версия 3:  Нацизм и советский строй — одинаковое зло, а советский строй и Победа — только случайные соседи. Идеологическим противостоянием армии и народа в целом Сталину объясняется и военная трагедия 1941 года.

В постсоветской России она впервые была озвучена в книге И. Бунича «Операция «Гроза». Ошибка Сталина». Он настаивает, что массовое пленение советских военнослужащих говорит лишь об одном: «События лета 1941 года можно без всяких преувеличений назвать стихийным восстанием армии против сталинской деспотии». Ему вторит М. Солонин, объясняющий разгром Красной Армии в первые дни войны эффектом «бочки, с которой сбили обручи».

Потери были действительно очень большими — 802,2 тысячи человек только в 1941 году. С 22 июня до конца сентября на каждого убитого советского военнослужащего приходилось почти четыре пропавших без вести или плененных, в последние три месяца 1941 года это соотношение уменьшилось до одного к 1,7.

Но уже первая неделя боев против СССР обошлась германским войскам в 22 тысячи убитыми и 900 пропавшими без вести, что превышает их потери за всю польскую компании. Обычно для оценки стойкости армий в войне используется соотношение числа погибших в бою к числу сдавшихся в плен. В Польше в ходе боевых против германских войск на каждого убитого польского военнослужащего приходилось 6,3 попавших в немецкий плен. Во Франции это соотношение было один к 18.

Версия 4:  Сталин сам готовил войну против Германии, и Гитлер просто опередил его. В постсоветское время эта версия была впервые озвучена В. Суворовым (В. Резуном) и подхвачена М. И. Мельтюховым, М. Солониным, А. Шубиным, В. Даниловым, В. Невежиным. В незначительных деталях эти авторы могут быть не согласны с Резуном-Суворовом, но общий знаменатель один — война носила превентивный характер. С критикой версии превентивного удара выступили А. В. Исаев, С. Кремлев, В. Литвиненко, О. В. Вишлев, доказывая передергивание и подтасовку фактов, на которых строятся умозаключения «суворовцев». При этом приводятся следующие аргументы:

* доказательством отсутствия намерения Гитлера нападать на СССР Суворов считает отсутствие зимнего обмундирования и морозостойких смазок в гитлеровской армии. При этом известно, что план «Барбаросса» предусматривал «блицкриг», который должен был победоносно закончиться еще до зимы.

* об агрессивных намерениях СССР, по мнению сторонников превентивного удара, говорит расформирование Днепровской военной флотилии в 1940 году и создание на ее базе Дунайской и Пинской флотилий с целью подготовки к походу на Румынию. Но та же Пинская военная флотилия приняла активное участие в оборонительных боевых действиях под Бобруйском, Гомелем, Киевом.

* важным аргументом «суворовцев» является численный рост Красной Армии, ставший результатом введения всеобщей воинской повинности 1 сентября 1939 года. По мнению Суворова, «скрытая мобилизация имела одну цель — нападение на Германию. В противном случае этот небывалый призыв 1939 года предстоит отпустить по домам». Но уже после Польской компании армия была значительно сокращена, а затем снова возросла уже во время советско-финской войны.

* практически все сторонники версии превентивного удара утверждают, что советские войска выстраивались именно в наступательную группировку. М. Солонин в доказательство этой версии приводит расширенное заседание 24 мая 1941 года в кабинете Сталина, на котором присутствовало все высшее командование РККА; сосредоточение пяти мехкорпусов и тяжелой артиллерии в районе Львовского и Белостокого выступов, откуда прямая дорога на Краков и Варшаву. Однако «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на западе и востоке на 1940 и 1941 годы» от 18 сентября 1940 года, как и другие документы военного планирования, говорят о наступательных намерениях противника и тем самым ставят сторонников превентивного удара в затруднительное положение. Вслед за М. Солониным, А. Шубин видит в стратегическом планировании ключ к разгадке трагедии 1941 года. По его мнению, Сталин ждал сосредоточения у границ с СССР наступательной группировки немецких войск, находящихся в стадии развертывания, чтобы нанести по ним сокрушительный удар. Однако, Гитлер, недооценив военную мощь СССР, сосредоточил для наступления слишком мало сил, и Сталин не счел наступательную группировку немцев настолько опасной, чтобы ударить по ней. В действительности ни один из мехкорпусов не находился в первом эшелоне, а приграничные советские войска и войска Особых военных округов были рассредоточены по всей границе, разделенные иногда сотней километров.

* особое внимание Резун — Суворов уделяет техническим аргументам, которые специалисты в области истории военной техники подвергли обструкции за их легковесность. Он то и дело принимает за чисто наступательное оружие технику двойного назначения. Это касается, например танков БТ, Т-34 и КВ, самолетов Су-2, которые проявили себя великолепно и в обороне.

Версия 5 была предложена А. Н. Осокиным. Ее суть: внезапное нападение Германии на СССР 22 июня 1941 года — превентивный удар Германии не по противнику, готовившемуся напасть, а по союзнику, вместе с которым готовились к удару по третьей стране — Англии. Но Гитлер обманул Сталина, решив вначале покончить с Россией, а затем с Англией. Как и в предыдущих версиях, ссылок на источники нет, но это объясняется автором просто: договоренности секретные, так что не до документов. А. Осокин также прибегает к сравнению технических характеристик. Он пишет о «плавающих» легких разведывательных танкетках Т-37 и Т-38, которые, по его мнению, должны были легко преодолеть Ла-Манш (морской пролив шириной 35–150 километров), об истребителях МиГ-3, имевших статический потолок семь километров. А ведь «на такой высоте летали не немецкие, а английские бомбардировщики». К слову, английские бомбардировщики «Веллингтон» и «Стирлинг» имели статический потолок соответственно 5500 и 5200 метров.

Версии сторонников превентивного удара выводят нашу страну из числа Победителей в Великой Отечественной Войне и приводят в стан агрессоров — ведь сами наступать собирались, просто не успели, либо были обмануты коварным «соратником» в лице Гитлера. Обращает внимание настойчивое желание внедрить «идеи-вирусы», которые способны поколебать безусловное восприятие Победы как достижения страны и советского народа.

Главной мишенью идеологических атак выступает молодежь России и, в первую очередь, студенчество. Именно поэтому в качестве объекта исследования мы выбрали студенчество Республики Татарстан. При расчете выборочной совокупности использовался метод случайной бесповторной выборки. Объем выборки составил 1000 человек. За основу расчета выборочной совокупности при уровне надежности в 95 процентов мы руководствовались формулой В. И. Паниотто.

Исследование проводилось методом структурированного интервью в вузах городов Казани, Набережных Челнов, Бугульмы, Альметьевска и Нижнекамска. Нас интересовало, как сказывается на мнениях студенчества «пораженческие» и «евродемократические» интерпретации Войны и Победы.

В оценках вклада союзников в Победу наблюдается, на наш взгляд, понятные (влияние публичных дискурсов и качества подготовки) абберации. Так, уже 35 процентов опрошенных студентов считают, что решающий вклад в разгром фашизма внесла Англия, 29 процентов — США, 18 процентов — Франция.

И хотя подавляющее большинство — 86 процентов — считает, что решающую роль в разгроме фашизма сыграл СССР, шесть процентов усомнились в этом, а восемь процентов затруднились оценить роль СССР в разгроме фашизма. Студентам было предложено оценить тезис о том, что СССР бы ни за что не победил Германию без помощи союзников. И, что весьма настораживает, 29 процентов согласились с таким утверждением. 17,3 процента опрошенных студентов сомневаются в необходимости похода в Европу с целью «добить Гитлера», 17,9 процента — затрудняются с ответом.

Наибольшим влиянием пользуются тезисы о «победе СССР как победе сталинского режима, который установился по всей Восточной Европе» (36 процентов согласных с этим утверждением») и утверждение, что «СССР сам готовился к нападению на Германию, но Гитлер нанес удар первым» — с этим согласны 23,8 процента опрошенных.

Таким образом, проведенное исследование показало, что хотя в целом большинство современного студенчества Татарстана разделяет мнение, что СССР одержал трудную, но Победу и, что эта Победа имеет к ним прямое отношение, все же идеологические дискурсы «евродемократов» и «пораженцев» сказываются на мнениях и оценках студенческой молодежи. С одной стороны, речь идет о наличии в молодежной среде людей, разделяющих их положения. С другой — о заметной группе «затрудняющихся с ответом», то есть по сути колеблющихся.

А. Р. Тузиков, О. Л. Малышева.